Джедай Миха
День второй.
18 октября. Четверг. Проснулись рано. К 5 утра отправились на службу в Андреевский скит. Хотя, вообще, служба начиналась в 4 утра. Удивительное это дело - глубоко ночью шагать по Афону на утреню. Бескрайний купол неба, усыпанный мириадами звёзд, чёрным бархатом раскинулся над головой. От этого зрелища захватывает дух и хочется славить Господа! Где-то невдалеке зловеще воют шакалы. Прохладно.
читать дальше
Вошли на территорию скита и сразу поднялись в просторный храм. Заняли стасидии – это казалось довольно естественным для греческого богослужения в греческом храме, но это было и большой ошибкой. Потихоньку незнакомые византийские песнопения убаюкали неокрепших российских паломников. Помню такую картинку: просыпаюсь, кругом полумрак, тускло освещаемый свечами, идёт служба, ничего не понятно, в полудрёме какие-то образы, засыпаю. Потом снова, снова, … Рядом в таком же плачевном состоянии – ребята. Даже отец Павел не справляется с этой дурманящей силой сна и покачивает головой, стоя в своей стасидии. Впрочем, не для всех эта служба прошла в таком режиме: повезло Серёже, Якову, Тёме и Саше - зашёл монах и позвал их помогать носить из пекарни в лавку пирожки. После этого они вернулись бодрые и уже не пытались заснуть.
Долго ли – коротко ли, а дело дошло до литургии. Стало хоть немного понятно происходящее. Поэтому и спать было уже как-то совсем совестно. Встали, достояли службу. После причастия (мы не причащались – запрещено решением Святейшего Синода РПЦ в связи с ситуацией с Константинополем) пошли все вместе прикладываться ко главе святого апостола Андрея Первозванного. Тут внезапно появился инок Александр, с которым мы познакомились накануне, и радостно всех поприветствовал. В облачении он выглядел совсем по-другому: величественный, ненмого даже грозный, хотя и всё с той же приветливой улыбкой и какими-то добрыми, ненавязчивыми шутками.
Из Андреевкого скита мы поспешили домой, в нашу уютную гостиницу, позавтракали. Завтрак, по сравнению с фасолевым меню днём ранее, был весьма обширный: овсяная каша, бутерброды с сыром и ветчиной, сливочное масло, джем. Ещё были зелёные яблоки, которые мы подвергли самой немилосердной критике. После завтрака быстро собрались и отправились на центральную площадь Кареи - туда, где завершает свой маршрут рейсовый автобус до Дафни. Тем временем, Серёжа решил перед дорогой сходить в душ, но прибежал Костя и сказал, что все уже давно ушли. Надо было видеть, с какой скоростью наполовину раздетый Серёжа носился по комнате и собирал вещи. Насилу догнали остальную часть группы!
Нашей ближайшей целью был храм под названием Протата, в котором хранится почитаемая икона Божией Матери «Достойно есть». Зайти туда нам как раз посоветовал инок Александр. Некоторое время Николай бегал по окрестным церковным лавкам в поисках маленьких иконок «Достойно есть» в нужном количестве - отец Павел решил, что это будет хороший подарок для Лествицы. Нашёл и выкупил весь ассортимент - пришлось ради этого даже гонять продавца на склад. Пачку из 230 иконок разделили между всеми, чтобы удобно было их прикладывать к чудотворному образу. Внутри храма народу почти не было - служба давно закончилась. Лишь к иконе стояла небольшая очередь: она начиналась где-то с середины храма и заходила прямо в алтарь, где на горнем месте висел досточтимый образ.
Рядом с храмом Протата есть примечательное здание с огромной лестницей. Говорят, что зимой снег на этой лестнице краснеет - здесь в начале 1280-х годов латинские крестоносцы умертвили многих монахов и подвергли пыткам святого Прота, которого повесили. Приблизительно в 100 метрах располагается и центральная площадь Кареи, куда прибывают рейсовые автобусы. Когда мы туда пришли, один из них как раз готовился отправиться по маршруту до порта Дафни. Мест уже почти не было, поэтому решено было отправить небольшой авангард с целью разведки обстановки в монастыре святого Пантелеимона - туда мы планировали заселить часть нашей группы. Отец Павел, Серёжа и Лёша прыгнули в автобус и умчались по серпантину, поднимая клубы пыли. Тем же, кто остался, пришлось ждать ещё приблизительно час, прежде чем удалось уехать из Кареи.
Остановка, на которой нужно было выходить, расположена около монастыря Ксиропотам. Прямо за остановкой начинается длинная тропа (2.3 километра) до монастыря святого великомученика Пантелеимона. Она бежит по горам вверх и вниз, петлями ложится на густо поросшие кустарником и деревьями склоны. По левую руку то и дело открывается вид на сине-зелёное море, временами тропа пересекает горные речки, камнепады. Всё это пышное великолепие практически девственной природы вызывает детский восторг и даёт всё новые и новые силы на преодоление многочисленных подъёмов. Незаметно тропа упирается в оливковые сады, от которых идёт уже широкая грунтовая дорога к монастырю. Пыльный красноватый грунт под ногами вскоре сменяет грубый серый бетон, канавы по сторонам превращаются в каменные парапеты. Местность вокруг приобретает черты обжитой, обихоженной. Подходим к монастырю.
Архондарик Свято-Пантелеимонового монастыря - новое большое здание красивого серого цвета - приветливо встречает нас множеством зелёных балконов и причудливым орнаментом стен. С одного из таких балкончиков нам машут отец Павел, Лёша и Серёжа. Чуть левее, под кронами раскидистых деревьев, виднеется выход к морю, по которому весело бежит кораблик. Мы все собираемся перед крыльцом архондарика. Подходят отец Павел и ребята. Батюшка рассказывает, что уже успел переговорить с архондаричим и что из нашей группы числом 17 человек поселят половину, т.е. 9. А это значит, что кому-то придётся продолжить путь в поисках ночлега в других монастырях. Кто пойдёт? Решили поступить по-апостольски: помолившись, стали кидать жребий. Так отобрались 9 человек. Они должны были остаться с отцом Павлом в монастыре святого Пантелеимона. А остальные 8 уходили с отцом Андреем дальше вдоль берега - в Ксенофонт, Дохиар, … Но предстояло ещё заселиться.
Вошли в трапезную архондарика. Там уже вовсю толпился народ, и громко руководил всеми помощник архондаричего. Отец Павел собрал наши паспорта и диамонитирионы и стал продвигаться к этому монаху, что было весьма проблематично из-за большого количества людей, окружавших инока. Тем не менее, вскоре очередь дошла и до нашего батюшки. Монах спросил, сколько нас. Отец Павел ответил, что 10 - с учётом того, что группу разделили. На это монах, как ни в чём не бывало, сказал, что возьмёт только половину, т.е. 5. Надо было видеть лицо отца Павла! Несколько мгновений он пребывал в ступоре – ведь нас уже поделили ранее! Надо было что-то предпринять, чтобы исправить это досадное недоразумение. Посоветовавшись, батюшки решили, что отец Андрей попробует заселиться с остальными. Тогда от них тоже возьмут половину, и получится так, как хотели изначально. План казался весьма неплохим. К тому же, мы себе мест лишних не присваивали, так что совесть пребывала в полном умиротворении.
Поначалу всё шло так, как было задумано. Отец Андрей протянул свою стопку документов, получил разрешение на заселение половины группы. Но вдруг монах начал задавать какие-то вопросы, наши отцы стали путаться, монах заподозрил неладное и через несколько время всё выяснил. Строго посмотрев на отцов, ушёл к отцу архондаричему. Вернулся минут через 10 - всё это время мы смиренно ждали его в трапезной за столом. Вернувшись, монах громогласно объявил: "За попытку обмана отец архондаричий вас не пускает совсем." Сердца наши упали - эти слова прозвучали как приговор! Ведь мы же просто решили сами исправить недоразумение с дважды разделённой группой - и вот что вышло! Отец Андрей совсем расстроился. Сунулись было все к архондаричему, попросили прощения, но он был неумолим. что ж, делать было нечего – вышли. Настроение, конечно, подскисло, но оставалось только смиряться - такой вот урок Господь нам преподал за наше своеволие.
Пошли в монастырь. На входе подали записки, после чего монах, который записки принимал, повёл нас во внутренний двор на небольшую экскурсию по монастырю. Внутри фотографировать не разрешили - по одному кадру максимум. А снимать там было что! Полностью отреставрированный монастырь поднимается вверх стенами величественных построек. Внутренний двор уютно украшен раскидистыми пальмами. Огромный братский корпус чуть впереди светится весёлой зелёно-голубоватой краской. По левую руку - высокая колокольня, радующая родным колокольным перезвоном. По правую - собор великомученика Пантелеимона. Повсюду вокруг над зелёными крышами построек вздымаются небольшие главки с золотыми крестами. Первым делом монах повёл нас по каменной лестнице в костницу. Совершенно потрясающие впечатления: заходишь туда, поворачиваешь голову налево - там в красивой небольшой раке покоится глава святого апостола Луки, направо - глава святого Силуана Афонского! Аж мурашки по коже! Там же, в костнице, покоятся части мощей великомученика Георгия Победоносца, великомученика и целителя Пантелеимона, Харалампия и многие-многие другие - дух захватывает! Дальше монах повёл нас в собор великомученика Пантелеимона, где в 2016 году посетил службу и наш президент. В этом величественном соборе хранится глава святого великомученика и целителя Пантелеимона.
Вернулись ко входу, где писали записки. Там сидел задумчивый отец Павел. Когда все собрались, батюшка попросил у нас прощения, мы - у него. Ну что ж, надо было продолжать путь вдоль берега моря. Может быть, так и лучше получилось - ведь в этот путь мы отправлялись все вместе, а не половиной группы, как предполагалось изначально. Мы прощались с не принявшим нас, но всё-таки таким родным монастырём великомученика и целителя Пантелеимона и шли искать ночлег в следующих трёх монастырях: Ксенофонте, Дохиаре и Зографе.
Первым на очереди стоял монастырь святого Ксенофонта. До него предстояло пройти 3.8 км. Дорога широкая, преимущественно идёт вдоль берега моря. Когда мы по ней шли, время от времени приходилось пропускать встречные или попутные машины. Картинка вокруг довольно однообразная, хотя и очень красивая: слева море, справа зелёные склоны. Много масличных деревьев, поддубов, лиан, хвойных. Иногда дорога взбиралась метров на 50 над уровнем моря, а потом снова падала к самой воде. Из интересного: как-то в пути наткнулись на солидных размеров саранчу, которая, как ни в чём не бывало, сидела прямо в пыли и задумчиво смотрела куда-то в сторону моря.
В конечном счёте, дошли до Ксенофонта. Как и у монастыря святого Пантелеимона, у Ксенофонта делает остановку паром. Сам монастырь выглядит как мощнейшая крепость, выходящая своими могучими стенами к самому берегу. В тот момент, когда мы входили в ворота монастыря, было где-то 3 часа дня. Сразу после ворот идёт петлями мостовая и поднимается ко внутреннему монастырскому двору. Там на кругом расположенных каменных скамьях, под густой хурмой, сплошь усыпанной ярко-оранжевыми плодами, мы свалили наши рюкзаки и устроили привал до выяснения обстоятельств. А обстоятельства были такие: архондаричий где-то на молитве, кроме него никто не знает, сколько народу поселят в монастыре и поселят ли вообще. Нам оставалось только ждать и уповать на Волю Божию.
Николай куда-то пропал, а потом появился, неся в руках коробку лукума с бергамотом, – очень вкусно! Как будто жуёшь ёрл грэй. Костик поминутно порывался сорвать или хотя бы пощупать ярко-оранжевые плоды хурмы. Кто-то пил или набирал воду в бутылки из источника рядом. Рядом по стене неспешно, с чувством внутреннего достоинства, полз большой – почти в ладонь – зелёный богомол. Мы обсуждали текущее положение дел, строили какие-то планы (ха-ха), шутили и просто бесцельно слонялись рядом с рюкзаками. Наконец, удалось переговорить с монахом, который согласился показать нам главный монастырский храм, - к нему он повёл нас через всю территорию обители. Кругом растут апельсины, мандарины. Гигантские сосны бросают уютную тень на землю. Есть даже небольшой прудик с разноцветными рыбёшками.
В главном храме обители, посвящённом святому великомученику Георгию Победоносцу, есть два особо примечательных образа. Первый - икона Божией Матери “Одигитрия”, то есть “указующая путь, путеводительница”. К ней мы подошли с особым чувством, ведь мы как раз находились в пути и уповали только на Волю Божию и заступничество Пресвятой Богородицы. Пропели молитвы, приложились. Второй образ - одна из древнейших икон святого великомученика Георгия. На его лике отчётливо виден глубокий рубец и кровоподтёки - следы от удара мечом, который нанёс образу фанатичный турок. Помолившись и приложившись, пошли к выходу.
Архондаричий всё ещё не приходил, а времени становилось всё меньше и меньше. Было решено оставить Владимира и Андрея Игоревича дожидаться архондаричего – всё-таки двух человек наверняка должны были заселить. Тут же ещё Костя спохватился и тоже напросился остаться. Ну а остальные продолжили путь.
Следующим монастырём по плану был Дохиар. Надо сказать, что какого-то особнного выбора у нас, на самом деле, не было. Мы просто пытались до начала вечерних служб успеть посетить наибольшее количество монастырей и как-то распределить по ним народ. Поэтому каждый раз выбирали ближайший и шли к нему.
Дорога между Ксенофонтом и Дохиаром примерно такая же, как и между Пантелеимоном и Ксенофонтом. Разве что она менее пыльная, поэтому идти как-то приятней. Расстояние небольшое – где-то 1.2 километра. По ходу движения нам время от времени попадались свежеотстроенные или только начатые храмы. Один раз дорога вывела прямо на каменоломню, где плотно покрытый с ног до головы белой пылью монах в наушниках резал огромной дисковой пилой мрамор. Делал это он как-то легко и непринуждённо, хотя весь его вид предполагал обратное. Монах не обратил на нашу группу никакого внимания. Вскоре, как и на подходе к Пантелеимону, местность прибрела отчётливо обжитой вид - об этом, прежде всего, говорило количество бетона вокруг.
Приближался Дохиар. В паре минут ходьбы от монастыря внезапно появился отец Андрей со своим спутником Олегом. Их появление было столь неожиданным, что мы не знали, что сказать, лишь удивлённо спросили: «Отец Андрей, а как Вы здесь оказались?». Выяснилось, что батюшка шёл за нами, но не стал заходить в Ксенофонт, а напрямую дошёл до Дохиара. Он торопился попасть к Скоропослушнице и по ходу дела всюду узнавал, где нас могут поселить, – заботился. Самому ему удалось договориться о ночлеге в общей келье на 60 человек в Пантелеимоне. Правда, пришлось уговаривать архондаричего словами: «Готов на любую епитимью». Отца Андрея сначала отрядили мыть посуду, а потом перевели в прачечную. Попрощавшись с этим милым батюшкой и его спутником, мы продолжили путь.
Монастырь Дохиар расположен на некотором возвышении относительно уровня моря. На берегу сделана красивая каменная пристань, куда причаливает паром. Первыми паломников встречают две колонны из белого камня, на которых стоят святые архангелы: Михаил и Гавриил. Дальше мощёная дорога взбирается несколькими витками наверх и выходит прямо к воротам монастыря. По бокам от ворот сделаны мозаичные изображения святых архангелов - как мы потом узнали, их делали белорусы. Вся округа утопает во множестве растений: лимоны, апельсины, гранаты, виноград, какие-то хвойные деревья, причудливые цветы, оливы, ...
Наша группа подошла к воротам монастыря с другой стороны, двигаясь по бетонной дороге вдоль берега моря. Первое, что бросилось в глаза, – огромное количество кошек и несколько весёлых маленьких шпицев. Животные носились по небольшой площади перед входом в обитель. Потом мы узнали, что эти шпицы - любимые питомцы игумена монастыря, схиархимандрита Григория. А ухаживать за кошками - вообще отдельное послушание, выдаваемое монахам в Дохиаре. Проследовав под аркой входных ворот, мы расположились на деревянных скамьях, которые идут по стенам сразу после ворот. Повторилась Ксенофонтская история – архондаричего нет, надо ждать.
Через некоторое время монахи позвали нас поклониться главной святыне монастыря – чудотворной иконе Божией Матери «Скоропослушница». Икона располагается в небольшой комнате, где едва ли разместится десяток человек. По пути туда мы немного посмотрели на монастырь изнутри: галереи, балкончики, мостики, лесенки, подъёмы и спуски. Кажется, что весь монастырь наплывает на тебя волной раноцветных зданий. Но при этом на душе затихает какое-то удивительное чувство покоя и уюта. У чудотворного образа мы помолились, спели тропарь, кондак. Приложились, после чего сразу вернулись к лавкам, где оставили вещи. В главный храм зайти не удалось.
Подождали ещё немного. Чувства голода не было совсем, но мы всё же немного подкрепились несколькими батончиками мюсли на всех. Кое-кто попробовал на зуб монастырский виноград, который рос перед воротами. Наконец, отправленный на разведку Филипп вернулся и доложил, что смогут принять трёх человек - в нашей ситуации и это было весьма неплохо! Отец Павел решил оставить Филиппа с тестем Юрием Васильевичем и Сашу. Но тут вдруг Филипп заявил, что у него есть стойкое ощущение, что возьмут ещё. Отец Павел благословил попробовать спросить: всё-таки бизнесменская чуйка – это не просто так! Филипп вернулся довольный и сказал, что берут то ли двоих, то ли троих. Не менее довольный от такого известия отец Павел оставил Валерия с сыном Яковом и Николая.
Пошли дальше по той самой мощёной дороге, красиво обсаженной деревьями и цветами. На одном из поворотов на парапете Дима заметил кусок хлеба. Решили запомнить место на всякий случай. Тут вдруг прибежал Николай – не взяли. Только двоих. Ну что ж, пять человек поселили, а нас осталось всего девять – как во всемирно известном романе Джона Толкина.
Последняя цель на этот день – болгарский монастырь Зограф. Промежуточная цель – пристань Зографа. Сам монастырь располагается глубже внутрь полуострова - от пристани к нему петляет грунтовая дорога. Итак, нам предстояло проделать ещё 3.3 километра по берегу. Других вариантов не было, и мы смиренно продолжали наш путь. Солнце всё сильнее клонилось к горизонту, окрашиваясь во всё более красные оттенки. Надвигались сумерки, и нужно было ускориться. Отец Павел нас поторапливал.
В какой-то момент дорога, по которой изрядно вспотевшие мы продвигались шаг за шагом, вышла к самой воде и побежала вдоль берега. По правую руку, сразу за дорогой вставали высокие отвесные стены из какой-то желтоватой породы - как будто часть земли здесь откололась и ушла под воду. В этих стенах мы увидели кельи монахов - сначала показалась одна пещера, вход в которую был заложен стенкой из булыжников, а за ней, чуть поодаль, и вторая. Кто-то из ребят пошутил, что можно кого-нибудь оставить ночевать в этой пещерке. Не оставили – своих не бросаем.
Удивительно, но в какой-то момент дорога прошла мимо загона с весёлыми чёрными хрюшками. Что делали они на афонской земле - непонятно. Поэтому пошли шутки про бесов и стадо свиней. Впрочем, возможно, они смиряли как раз вот таких вот путников, как мы. Тем временем, дорога снова набрала высоту и вышла на более-менее открытую местность. Слева по-прежнему было море, но уже чуть подальше. Дорога петляла между холмов, поросших редкими оливковыми деревьями. Наконец, подъём закончился, и мы плавно спустились к несколько разрушенной каменной башне. Весьма колоритная постройка, надо сказать. Особенно здорово она смотрится с моря. В лицо било низкое оранжево-красное солнце, воздух стал понемногу свежеть.
От старой башни было уже рукой подать до пирса. Добрели до туда - там пара каких-то невысоких зданий, похожих на гостиницы. На стоянке стоят машины. На балконе сидят люди. Спросили их, может ли кто-то довезти нас до монастыря - пусть даже и за деньги. Нам отказали. Тогда мы спросили хлеба. Нам опять отказали. Наконец, мы попросили хотя бы воды – нас отправили к источнику рядышком. Ну что ж, нам ничего не оставалось делать, кроме как пройти остаток пути до Зографа на своих двоих. До вечерней службы оставался час, а навигатор показывал ровно час пути. Это означало, что нам нужно было поднажать, чтобы успеть переговорить с монахами до того, как они уйдут на службу, а то и вовсе закроют монастырь.
Эти последние 3.2 километра мы шли, в основном, в гору. Справа и слева возвышались поросшие лесом горы. Где-то рядом петляла речушка. Минут через 10 после начала движения мы увидели на повороте дороги одинокую табуретку. На ней лежало яблоко, хлеб и какие-то небольшие вещицы: чётки, браслеты, ... Отец Павел сказал, что это всё на пожертвования: оставляешь денежку и берёшь, что тебе надо. Кто-то потрогал хлеб и сказал, что он чёрствый. От яблока тоже все отказались. Николай по доброте душевной положил евро. Отец Павел посмотрел на это и сказал взять хотя бы яблоко - зря что ли евро положили! Пошли дальше. Минут через 5 батюшка с улыбкой проговорил: «Вот ведь как… Просили хлеба – Господь его нам тут же послал. А мы давай нос воротить. Значит не очень-то и надо было!» Димка разделил своим ножом-мультитулом приобретённое яблоко на всех. Ох и вкусное было это яблоко! Тут отец Павел вспомнил, что у него в рюкзаке лежит зелёное яблоко с утренней трапезы. Разрезали – каким хорошим оно нам в тот момент показалось! Зря только с утра критиковали.
По левую руку проходили какой-то невысокий, как будто вспаханный холм, из которого торчали только одни пеньки. Там же висела забавная для русского человека надпись на болгарском. Что-то про то, что нельзя пипать – то бишь, залезать на этот холм. Ну а нам и не надо было – у нас времени в обрез. К этому моменту света уже заметно поубавилось, а свежести и сырости - наоборот, прибавилось. Дорога продолжала петлять между невысоких гор, покрытых густым смешанным лесом. Стало немного холодать. Впрочем, ритмично двигаясь с рюкзаком в горку, это совершенно не замечаешь. Наконец, добрались до живописного каменного мостика, переброшенного через небольшой ручей. Сделали привал. По традиции немного подкрепились батончиками мюсли, отдышались и продолжили путь. Оставалось уже совсем немного - финишная прямая. Вскоре дорога разветвилась, и из-за крон деревьев показались монастырские постройки. Мы приободрились и зашагали увереннее.
Стены монастыря вплотную подходили к дороге - вид у них был впечатляющий! Аккуратно сложенные из грубого серо-жёлтого камня высокие отвесные стены напоминали, скорее, замок графа Дракулы, чем афонский монастырь. Колорита этой картине придавали уже опустившиеся на полуостров сумерки, лёгкий туман и какие-то немного даже северные леса, окружавшие обитель. Впрочем, времени любоваться красотами у нас не было. Поднявшись на площадь перед воротами монастыря, мы увидели слева здание архондарика и поспешили туда. Длинное здание имело 3 или 4 этажа. На каждом во всю стену шёл деревянный балкон, соединённый с другими деревянной лестницей. Разместились на втором этаже на паре скамей. Там же встретили паломника по имени Виктор. Он объяснил нам, что ждёт архондаричего, чтобы заселиться (знакомая ситуация) и показал, как пройти в общую душевую. Виктор родился в России, но переехал жить в Болгарию. Поэтому мы не удивились, когда узнали, что у него зографский диамонитирион.
Один за одним мы уходили в душевую. Отец Павел оставался дежурить на лавке - на случай, если появится архондаричий. По этой же причине он попросил всех сразу отдать ему документы. Отдали. Все, кроме Алана - он перерыл все свои сумки и карманы, прощупал каждую складочку куртки, но его паспорта не было! Стали все вместе восстанавливать картину дня, и выходило, что Алан потерял сумочку с документами где-то после ухода из Пантелеимона. А это 11,5 километров и два монастыря! Сразу были предприняты возможные меры: обзвонили народ в Пантелеимоне, Ксенофонте, Дохиаре - благо везде теперь были свои люди. Всем дали задание искать паспорт Алана. Сам он выяснил, как ему получить белый паспорт на выезд, и уже начал планировать следующий день в контексте возникшей проблемы…
...А время шло. Вода в душе уже стала холодной, а архондаричий всё не появлялся. Виктор, Николай и Дима решили сходить на разведку, благо ворота монастыря были открыты. В лавке, которая располагалась в арке ворот, сидел монах. На вопрос о предоставлении ночлега он весьма строго поглядел на троих паломников, провёл лекцию по истории болгарской церкви, сделал выговор за столь поздний и неожиданный визит и отправил всех ночевать с кабанами. Тут Виктор сообразил показать монаху свой зографский диамонитирион - тот сразу смягчился и согласился помочь. Стал расспрашивать, кто мы и откуда. Узнав, что мы идём пешком из Ксиропотама, удивился, велел нам ждать его на нашем балкончике и убежал на кухню. Вернулся оттуда с полной коробкой хлеба и, с сожалением объяснив нам, что кухня уже закрыта и ничего, кроме хлеба, найти не удалось, проводил нас в трапезную архондарика.
Кстати, перед тем, как отправиться на трапезу, мы получили радостное известие от Алана - он нашёл свой паспорт! Как он потом сам рассказывал, решил не отчаиваться и прочитать правило на такой случай, которое рекомендовал, кажется, Тихон Шевкунов. И после правила рука сама наткнулась на что-то твёрдое в верхнем кармане рюкзака!
В трапезной было тепло, сухо и уютно. Дима вызвался помогать накрывать на стол и минут через пять вынес полный поднос стопок с узой. За ним вошёл монах и раздал лукум. После этого он принёс нам ту коробку с хлебом и ушёл готовить травяной чай... Какой же это был прекрасный ужин! Казалось, что более вкусной еды мы в жизни не ели! Вернулся монах с подносом чая, раздал чашки и сел рядом с нами, стал рассказывать о своей жизни в монастыре, о католиках и православных, о греках и русских, о болгарах и сербах. Сказал, что его зовут Георгий и что он с юности интересуется русской культурой. Поведал истории, которые случались с ним в монастыре, поделился своим взглядом на католичество. Замечательная получилась беседа! Настоящий подарок в конце нелёгкого дня! После трапезы монах Георгий повёл нас в монастырь и показал просторную комнату кроватей на 40, где мы провели грядущую ночь. Напоследок дал наказ не впускать чёрного кота, который очень любит забираться в кельи паломников и спать у кого-нибудь под одеялом.
Длинный день закончился. Впечатлений было масса! Все были счастливы, но самое чудесное - что с какого-то момента этого неожиданного путешествия появилась полная уверенность, что Господь не оставит и устроит так, как нужно. Почему? Да потому что иначе и быть не может. Наверное, осознание этой мысли и стало главным плодом этого дня. На руку сыграл и контраст с предыдущим, когда мы сразу решили не заморачиваться и отдаться на Волю Божию и всё у нас получилось.
18 октября. Четверг. Проснулись рано. К 5 утра отправились на службу в Андреевский скит. Хотя, вообще, служба начиналась в 4 утра. Удивительное это дело - глубоко ночью шагать по Афону на утреню. Бескрайний купол неба, усыпанный мириадами звёзд, чёрным бархатом раскинулся над головой. От этого зрелища захватывает дух и хочется славить Господа! Где-то невдалеке зловеще воют шакалы. Прохладно.
читать дальше
Вошли на территорию скита и сразу поднялись в просторный храм. Заняли стасидии – это казалось довольно естественным для греческого богослужения в греческом храме, но это было и большой ошибкой. Потихоньку незнакомые византийские песнопения убаюкали неокрепших российских паломников. Помню такую картинку: просыпаюсь, кругом полумрак, тускло освещаемый свечами, идёт служба, ничего не понятно, в полудрёме какие-то образы, засыпаю. Потом снова, снова, … Рядом в таком же плачевном состоянии – ребята. Даже отец Павел не справляется с этой дурманящей силой сна и покачивает головой, стоя в своей стасидии. Впрочем, не для всех эта служба прошла в таком режиме: повезло Серёже, Якову, Тёме и Саше - зашёл монах и позвал их помогать носить из пекарни в лавку пирожки. После этого они вернулись бодрые и уже не пытались заснуть.
Долго ли – коротко ли, а дело дошло до литургии. Стало хоть немного понятно происходящее. Поэтому и спать было уже как-то совсем совестно. Встали, достояли службу. После причастия (мы не причащались – запрещено решением Святейшего Синода РПЦ в связи с ситуацией с Константинополем) пошли все вместе прикладываться ко главе святого апостола Андрея Первозванного. Тут внезапно появился инок Александр, с которым мы познакомились накануне, и радостно всех поприветствовал. В облачении он выглядел совсем по-другому: величественный, ненмого даже грозный, хотя и всё с той же приветливой улыбкой и какими-то добрыми, ненавязчивыми шутками.
Из Андреевкого скита мы поспешили домой, в нашу уютную гостиницу, позавтракали. Завтрак, по сравнению с фасолевым меню днём ранее, был весьма обширный: овсяная каша, бутерброды с сыром и ветчиной, сливочное масло, джем. Ещё были зелёные яблоки, которые мы подвергли самой немилосердной критике. После завтрака быстро собрались и отправились на центральную площадь Кареи - туда, где завершает свой маршрут рейсовый автобус до Дафни. Тем временем, Серёжа решил перед дорогой сходить в душ, но прибежал Костя и сказал, что все уже давно ушли. Надо было видеть, с какой скоростью наполовину раздетый Серёжа носился по комнате и собирал вещи. Насилу догнали остальную часть группы!
Нашей ближайшей целью был храм под названием Протата, в котором хранится почитаемая икона Божией Матери «Достойно есть». Зайти туда нам как раз посоветовал инок Александр. Некоторое время Николай бегал по окрестным церковным лавкам в поисках маленьких иконок «Достойно есть» в нужном количестве - отец Павел решил, что это будет хороший подарок для Лествицы. Нашёл и выкупил весь ассортимент - пришлось ради этого даже гонять продавца на склад. Пачку из 230 иконок разделили между всеми, чтобы удобно было их прикладывать к чудотворному образу. Внутри храма народу почти не было - служба давно закончилась. Лишь к иконе стояла небольшая очередь: она начиналась где-то с середины храма и заходила прямо в алтарь, где на горнем месте висел досточтимый образ.
Рядом с храмом Протата есть примечательное здание с огромной лестницей. Говорят, что зимой снег на этой лестнице краснеет - здесь в начале 1280-х годов латинские крестоносцы умертвили многих монахов и подвергли пыткам святого Прота, которого повесили. Приблизительно в 100 метрах располагается и центральная площадь Кареи, куда прибывают рейсовые автобусы. Когда мы туда пришли, один из них как раз готовился отправиться по маршруту до порта Дафни. Мест уже почти не было, поэтому решено было отправить небольшой авангард с целью разведки обстановки в монастыре святого Пантелеимона - туда мы планировали заселить часть нашей группы. Отец Павел, Серёжа и Лёша прыгнули в автобус и умчались по серпантину, поднимая клубы пыли. Тем же, кто остался, пришлось ждать ещё приблизительно час, прежде чем удалось уехать из Кареи.
Остановка, на которой нужно было выходить, расположена около монастыря Ксиропотам. Прямо за остановкой начинается длинная тропа (2.3 километра) до монастыря святого великомученика Пантелеимона. Она бежит по горам вверх и вниз, петлями ложится на густо поросшие кустарником и деревьями склоны. По левую руку то и дело открывается вид на сине-зелёное море, временами тропа пересекает горные речки, камнепады. Всё это пышное великолепие практически девственной природы вызывает детский восторг и даёт всё новые и новые силы на преодоление многочисленных подъёмов. Незаметно тропа упирается в оливковые сады, от которых идёт уже широкая грунтовая дорога к монастырю. Пыльный красноватый грунт под ногами вскоре сменяет грубый серый бетон, канавы по сторонам превращаются в каменные парапеты. Местность вокруг приобретает черты обжитой, обихоженной. Подходим к монастырю.
Архондарик Свято-Пантелеимонового монастыря - новое большое здание красивого серого цвета - приветливо встречает нас множеством зелёных балконов и причудливым орнаментом стен. С одного из таких балкончиков нам машут отец Павел, Лёша и Серёжа. Чуть левее, под кронами раскидистых деревьев, виднеется выход к морю, по которому весело бежит кораблик. Мы все собираемся перед крыльцом архондарика. Подходят отец Павел и ребята. Батюшка рассказывает, что уже успел переговорить с архондаричим и что из нашей группы числом 17 человек поселят половину, т.е. 9. А это значит, что кому-то придётся продолжить путь в поисках ночлега в других монастырях. Кто пойдёт? Решили поступить по-апостольски: помолившись, стали кидать жребий. Так отобрались 9 человек. Они должны были остаться с отцом Павлом в монастыре святого Пантелеимона. А остальные 8 уходили с отцом Андреем дальше вдоль берега - в Ксенофонт, Дохиар, … Но предстояло ещё заселиться.
Вошли в трапезную архондарика. Там уже вовсю толпился народ, и громко руководил всеми помощник архондаричего. Отец Павел собрал наши паспорта и диамонитирионы и стал продвигаться к этому монаху, что было весьма проблематично из-за большого количества людей, окружавших инока. Тем не менее, вскоре очередь дошла и до нашего батюшки. Монах спросил, сколько нас. Отец Павел ответил, что 10 - с учётом того, что группу разделили. На это монах, как ни в чём не бывало, сказал, что возьмёт только половину, т.е. 5. Надо было видеть лицо отца Павла! Несколько мгновений он пребывал в ступоре – ведь нас уже поделили ранее! Надо было что-то предпринять, чтобы исправить это досадное недоразумение. Посоветовавшись, батюшки решили, что отец Андрей попробует заселиться с остальными. Тогда от них тоже возьмут половину, и получится так, как хотели изначально. План казался весьма неплохим. К тому же, мы себе мест лишних не присваивали, так что совесть пребывала в полном умиротворении.
Поначалу всё шло так, как было задумано. Отец Андрей протянул свою стопку документов, получил разрешение на заселение половины группы. Но вдруг монах начал задавать какие-то вопросы, наши отцы стали путаться, монах заподозрил неладное и через несколько время всё выяснил. Строго посмотрев на отцов, ушёл к отцу архондаричему. Вернулся минут через 10 - всё это время мы смиренно ждали его в трапезной за столом. Вернувшись, монах громогласно объявил: "За попытку обмана отец архондаричий вас не пускает совсем." Сердца наши упали - эти слова прозвучали как приговор! Ведь мы же просто решили сами исправить недоразумение с дважды разделённой группой - и вот что вышло! Отец Андрей совсем расстроился. Сунулись было все к архондаричему, попросили прощения, но он был неумолим. что ж, делать было нечего – вышли. Настроение, конечно, подскисло, но оставалось только смиряться - такой вот урок Господь нам преподал за наше своеволие.
Пошли в монастырь. На входе подали записки, после чего монах, который записки принимал, повёл нас во внутренний двор на небольшую экскурсию по монастырю. Внутри фотографировать не разрешили - по одному кадру максимум. А снимать там было что! Полностью отреставрированный монастырь поднимается вверх стенами величественных построек. Внутренний двор уютно украшен раскидистыми пальмами. Огромный братский корпус чуть впереди светится весёлой зелёно-голубоватой краской. По левую руку - высокая колокольня, радующая родным колокольным перезвоном. По правую - собор великомученика Пантелеимона. Повсюду вокруг над зелёными крышами построек вздымаются небольшие главки с золотыми крестами. Первым делом монах повёл нас по каменной лестнице в костницу. Совершенно потрясающие впечатления: заходишь туда, поворачиваешь голову налево - там в красивой небольшой раке покоится глава святого апостола Луки, направо - глава святого Силуана Афонского! Аж мурашки по коже! Там же, в костнице, покоятся части мощей великомученика Георгия Победоносца, великомученика и целителя Пантелеимона, Харалампия и многие-многие другие - дух захватывает! Дальше монах повёл нас в собор великомученика Пантелеимона, где в 2016 году посетил службу и наш президент. В этом величественном соборе хранится глава святого великомученика и целителя Пантелеимона.
Вернулись ко входу, где писали записки. Там сидел задумчивый отец Павел. Когда все собрались, батюшка попросил у нас прощения, мы - у него. Ну что ж, надо было продолжать путь вдоль берега моря. Может быть, так и лучше получилось - ведь в этот путь мы отправлялись все вместе, а не половиной группы, как предполагалось изначально. Мы прощались с не принявшим нас, но всё-таки таким родным монастырём великомученика и целителя Пантелеимона и шли искать ночлег в следующих трёх монастырях: Ксенофонте, Дохиаре и Зографе.
Первым на очереди стоял монастырь святого Ксенофонта. До него предстояло пройти 3.8 км. Дорога широкая, преимущественно идёт вдоль берега моря. Когда мы по ней шли, время от времени приходилось пропускать встречные или попутные машины. Картинка вокруг довольно однообразная, хотя и очень красивая: слева море, справа зелёные склоны. Много масличных деревьев, поддубов, лиан, хвойных. Иногда дорога взбиралась метров на 50 над уровнем моря, а потом снова падала к самой воде. Из интересного: как-то в пути наткнулись на солидных размеров саранчу, которая, как ни в чём не бывало, сидела прямо в пыли и задумчиво смотрела куда-то в сторону моря.
В конечном счёте, дошли до Ксенофонта. Как и у монастыря святого Пантелеимона, у Ксенофонта делает остановку паром. Сам монастырь выглядит как мощнейшая крепость, выходящая своими могучими стенами к самому берегу. В тот момент, когда мы входили в ворота монастыря, было где-то 3 часа дня. Сразу после ворот идёт петлями мостовая и поднимается ко внутреннему монастырскому двору. Там на кругом расположенных каменных скамьях, под густой хурмой, сплошь усыпанной ярко-оранжевыми плодами, мы свалили наши рюкзаки и устроили привал до выяснения обстоятельств. А обстоятельства были такие: архондаричий где-то на молитве, кроме него никто не знает, сколько народу поселят в монастыре и поселят ли вообще. Нам оставалось только ждать и уповать на Волю Божию.
Николай куда-то пропал, а потом появился, неся в руках коробку лукума с бергамотом, – очень вкусно! Как будто жуёшь ёрл грэй. Костик поминутно порывался сорвать или хотя бы пощупать ярко-оранжевые плоды хурмы. Кто-то пил или набирал воду в бутылки из источника рядом. Рядом по стене неспешно, с чувством внутреннего достоинства, полз большой – почти в ладонь – зелёный богомол. Мы обсуждали текущее положение дел, строили какие-то планы (ха-ха), шутили и просто бесцельно слонялись рядом с рюкзаками. Наконец, удалось переговорить с монахом, который согласился показать нам главный монастырский храм, - к нему он повёл нас через всю территорию обители. Кругом растут апельсины, мандарины. Гигантские сосны бросают уютную тень на землю. Есть даже небольшой прудик с разноцветными рыбёшками.
В главном храме обители, посвящённом святому великомученику Георгию Победоносцу, есть два особо примечательных образа. Первый - икона Божией Матери “Одигитрия”, то есть “указующая путь, путеводительница”. К ней мы подошли с особым чувством, ведь мы как раз находились в пути и уповали только на Волю Божию и заступничество Пресвятой Богородицы. Пропели молитвы, приложились. Второй образ - одна из древнейших икон святого великомученика Георгия. На его лике отчётливо виден глубокий рубец и кровоподтёки - следы от удара мечом, который нанёс образу фанатичный турок. Помолившись и приложившись, пошли к выходу.
Архондаричий всё ещё не приходил, а времени становилось всё меньше и меньше. Было решено оставить Владимира и Андрея Игоревича дожидаться архондаричего – всё-таки двух человек наверняка должны были заселить. Тут же ещё Костя спохватился и тоже напросился остаться. Ну а остальные продолжили путь.
Следующим монастырём по плану был Дохиар. Надо сказать, что какого-то особнного выбора у нас, на самом деле, не было. Мы просто пытались до начала вечерних служб успеть посетить наибольшее количество монастырей и как-то распределить по ним народ. Поэтому каждый раз выбирали ближайший и шли к нему.
Дорога между Ксенофонтом и Дохиаром примерно такая же, как и между Пантелеимоном и Ксенофонтом. Разве что она менее пыльная, поэтому идти как-то приятней. Расстояние небольшое – где-то 1.2 километра. По ходу движения нам время от времени попадались свежеотстроенные или только начатые храмы. Один раз дорога вывела прямо на каменоломню, где плотно покрытый с ног до головы белой пылью монах в наушниках резал огромной дисковой пилой мрамор. Делал это он как-то легко и непринуждённо, хотя весь его вид предполагал обратное. Монах не обратил на нашу группу никакого внимания. Вскоре, как и на подходе к Пантелеимону, местность прибрела отчётливо обжитой вид - об этом, прежде всего, говорило количество бетона вокруг.
Приближался Дохиар. В паре минут ходьбы от монастыря внезапно появился отец Андрей со своим спутником Олегом. Их появление было столь неожиданным, что мы не знали, что сказать, лишь удивлённо спросили: «Отец Андрей, а как Вы здесь оказались?». Выяснилось, что батюшка шёл за нами, но не стал заходить в Ксенофонт, а напрямую дошёл до Дохиара. Он торопился попасть к Скоропослушнице и по ходу дела всюду узнавал, где нас могут поселить, – заботился. Самому ему удалось договориться о ночлеге в общей келье на 60 человек в Пантелеимоне. Правда, пришлось уговаривать архондаричего словами: «Готов на любую епитимью». Отца Андрея сначала отрядили мыть посуду, а потом перевели в прачечную. Попрощавшись с этим милым батюшкой и его спутником, мы продолжили путь.
Монастырь Дохиар расположен на некотором возвышении относительно уровня моря. На берегу сделана красивая каменная пристань, куда причаливает паром. Первыми паломников встречают две колонны из белого камня, на которых стоят святые архангелы: Михаил и Гавриил. Дальше мощёная дорога взбирается несколькими витками наверх и выходит прямо к воротам монастыря. По бокам от ворот сделаны мозаичные изображения святых архангелов - как мы потом узнали, их делали белорусы. Вся округа утопает во множестве растений: лимоны, апельсины, гранаты, виноград, какие-то хвойные деревья, причудливые цветы, оливы, ...
Наша группа подошла к воротам монастыря с другой стороны, двигаясь по бетонной дороге вдоль берега моря. Первое, что бросилось в глаза, – огромное количество кошек и несколько весёлых маленьких шпицев. Животные носились по небольшой площади перед входом в обитель. Потом мы узнали, что эти шпицы - любимые питомцы игумена монастыря, схиархимандрита Григория. А ухаживать за кошками - вообще отдельное послушание, выдаваемое монахам в Дохиаре. Проследовав под аркой входных ворот, мы расположились на деревянных скамьях, которые идут по стенам сразу после ворот. Повторилась Ксенофонтская история – архондаричего нет, надо ждать.
Через некоторое время монахи позвали нас поклониться главной святыне монастыря – чудотворной иконе Божией Матери «Скоропослушница». Икона располагается в небольшой комнате, где едва ли разместится десяток человек. По пути туда мы немного посмотрели на монастырь изнутри: галереи, балкончики, мостики, лесенки, подъёмы и спуски. Кажется, что весь монастырь наплывает на тебя волной раноцветных зданий. Но при этом на душе затихает какое-то удивительное чувство покоя и уюта. У чудотворного образа мы помолились, спели тропарь, кондак. Приложились, после чего сразу вернулись к лавкам, где оставили вещи. В главный храм зайти не удалось.
Подождали ещё немного. Чувства голода не было совсем, но мы всё же немного подкрепились несколькими батончиками мюсли на всех. Кое-кто попробовал на зуб монастырский виноград, который рос перед воротами. Наконец, отправленный на разведку Филипп вернулся и доложил, что смогут принять трёх человек - в нашей ситуации и это было весьма неплохо! Отец Павел решил оставить Филиппа с тестем Юрием Васильевичем и Сашу. Но тут вдруг Филипп заявил, что у него есть стойкое ощущение, что возьмут ещё. Отец Павел благословил попробовать спросить: всё-таки бизнесменская чуйка – это не просто так! Филипп вернулся довольный и сказал, что берут то ли двоих, то ли троих. Не менее довольный от такого известия отец Павел оставил Валерия с сыном Яковом и Николая.
Пошли дальше по той самой мощёной дороге, красиво обсаженной деревьями и цветами. На одном из поворотов на парапете Дима заметил кусок хлеба. Решили запомнить место на всякий случай. Тут вдруг прибежал Николай – не взяли. Только двоих. Ну что ж, пять человек поселили, а нас осталось всего девять – как во всемирно известном романе Джона Толкина.
Последняя цель на этот день – болгарский монастырь Зограф. Промежуточная цель – пристань Зографа. Сам монастырь располагается глубже внутрь полуострова - от пристани к нему петляет грунтовая дорога. Итак, нам предстояло проделать ещё 3.3 километра по берегу. Других вариантов не было, и мы смиренно продолжали наш путь. Солнце всё сильнее клонилось к горизонту, окрашиваясь во всё более красные оттенки. Надвигались сумерки, и нужно было ускориться. Отец Павел нас поторапливал.
В какой-то момент дорога, по которой изрядно вспотевшие мы продвигались шаг за шагом, вышла к самой воде и побежала вдоль берега. По правую руку, сразу за дорогой вставали высокие отвесные стены из какой-то желтоватой породы - как будто часть земли здесь откололась и ушла под воду. В этих стенах мы увидели кельи монахов - сначала показалась одна пещера, вход в которую был заложен стенкой из булыжников, а за ней, чуть поодаль, и вторая. Кто-то из ребят пошутил, что можно кого-нибудь оставить ночевать в этой пещерке. Не оставили – своих не бросаем.
Удивительно, но в какой-то момент дорога прошла мимо загона с весёлыми чёрными хрюшками. Что делали они на афонской земле - непонятно. Поэтому пошли шутки про бесов и стадо свиней. Впрочем, возможно, они смиряли как раз вот таких вот путников, как мы. Тем временем, дорога снова набрала высоту и вышла на более-менее открытую местность. Слева по-прежнему было море, но уже чуть подальше. Дорога петляла между холмов, поросших редкими оливковыми деревьями. Наконец, подъём закончился, и мы плавно спустились к несколько разрушенной каменной башне. Весьма колоритная постройка, надо сказать. Особенно здорово она смотрится с моря. В лицо било низкое оранжево-красное солнце, воздух стал понемногу свежеть.
От старой башни было уже рукой подать до пирса. Добрели до туда - там пара каких-то невысоких зданий, похожих на гостиницы. На стоянке стоят машины. На балконе сидят люди. Спросили их, может ли кто-то довезти нас до монастыря - пусть даже и за деньги. Нам отказали. Тогда мы спросили хлеба. Нам опять отказали. Наконец, мы попросили хотя бы воды – нас отправили к источнику рядышком. Ну что ж, нам ничего не оставалось делать, кроме как пройти остаток пути до Зографа на своих двоих. До вечерней службы оставался час, а навигатор показывал ровно час пути. Это означало, что нам нужно было поднажать, чтобы успеть переговорить с монахами до того, как они уйдут на службу, а то и вовсе закроют монастырь.
Эти последние 3.2 километра мы шли, в основном, в гору. Справа и слева возвышались поросшие лесом горы. Где-то рядом петляла речушка. Минут через 10 после начала движения мы увидели на повороте дороги одинокую табуретку. На ней лежало яблоко, хлеб и какие-то небольшие вещицы: чётки, браслеты, ... Отец Павел сказал, что это всё на пожертвования: оставляешь денежку и берёшь, что тебе надо. Кто-то потрогал хлеб и сказал, что он чёрствый. От яблока тоже все отказались. Николай по доброте душевной положил евро. Отец Павел посмотрел на это и сказал взять хотя бы яблоко - зря что ли евро положили! Пошли дальше. Минут через 5 батюшка с улыбкой проговорил: «Вот ведь как… Просили хлеба – Господь его нам тут же послал. А мы давай нос воротить. Значит не очень-то и надо было!» Димка разделил своим ножом-мультитулом приобретённое яблоко на всех. Ох и вкусное было это яблоко! Тут отец Павел вспомнил, что у него в рюкзаке лежит зелёное яблоко с утренней трапезы. Разрезали – каким хорошим оно нам в тот момент показалось! Зря только с утра критиковали.
По левую руку проходили какой-то невысокий, как будто вспаханный холм, из которого торчали только одни пеньки. Там же висела забавная для русского человека надпись на болгарском. Что-то про то, что нельзя пипать – то бишь, залезать на этот холм. Ну а нам и не надо было – у нас времени в обрез. К этому моменту света уже заметно поубавилось, а свежести и сырости - наоборот, прибавилось. Дорога продолжала петлять между невысоких гор, покрытых густым смешанным лесом. Стало немного холодать. Впрочем, ритмично двигаясь с рюкзаком в горку, это совершенно не замечаешь. Наконец, добрались до живописного каменного мостика, переброшенного через небольшой ручей. Сделали привал. По традиции немного подкрепились батончиками мюсли, отдышались и продолжили путь. Оставалось уже совсем немного - финишная прямая. Вскоре дорога разветвилась, и из-за крон деревьев показались монастырские постройки. Мы приободрились и зашагали увереннее.
Стены монастыря вплотную подходили к дороге - вид у них был впечатляющий! Аккуратно сложенные из грубого серо-жёлтого камня высокие отвесные стены напоминали, скорее, замок графа Дракулы, чем афонский монастырь. Колорита этой картине придавали уже опустившиеся на полуостров сумерки, лёгкий туман и какие-то немного даже северные леса, окружавшие обитель. Впрочем, времени любоваться красотами у нас не было. Поднявшись на площадь перед воротами монастыря, мы увидели слева здание архондарика и поспешили туда. Длинное здание имело 3 или 4 этажа. На каждом во всю стену шёл деревянный балкон, соединённый с другими деревянной лестницей. Разместились на втором этаже на паре скамей. Там же встретили паломника по имени Виктор. Он объяснил нам, что ждёт архондаричего, чтобы заселиться (знакомая ситуация) и показал, как пройти в общую душевую. Виктор родился в России, но переехал жить в Болгарию. Поэтому мы не удивились, когда узнали, что у него зографский диамонитирион.
Один за одним мы уходили в душевую. Отец Павел оставался дежурить на лавке - на случай, если появится архондаричий. По этой же причине он попросил всех сразу отдать ему документы. Отдали. Все, кроме Алана - он перерыл все свои сумки и карманы, прощупал каждую складочку куртки, но его паспорта не было! Стали все вместе восстанавливать картину дня, и выходило, что Алан потерял сумочку с документами где-то после ухода из Пантелеимона. А это 11,5 километров и два монастыря! Сразу были предприняты возможные меры: обзвонили народ в Пантелеимоне, Ксенофонте, Дохиаре - благо везде теперь были свои люди. Всем дали задание искать паспорт Алана. Сам он выяснил, как ему получить белый паспорт на выезд, и уже начал планировать следующий день в контексте возникшей проблемы…
...А время шло. Вода в душе уже стала холодной, а архондаричий всё не появлялся. Виктор, Николай и Дима решили сходить на разведку, благо ворота монастыря были открыты. В лавке, которая располагалась в арке ворот, сидел монах. На вопрос о предоставлении ночлега он весьма строго поглядел на троих паломников, провёл лекцию по истории болгарской церкви, сделал выговор за столь поздний и неожиданный визит и отправил всех ночевать с кабанами. Тут Виктор сообразил показать монаху свой зографский диамонитирион - тот сразу смягчился и согласился помочь. Стал расспрашивать, кто мы и откуда. Узнав, что мы идём пешком из Ксиропотама, удивился, велел нам ждать его на нашем балкончике и убежал на кухню. Вернулся оттуда с полной коробкой хлеба и, с сожалением объяснив нам, что кухня уже закрыта и ничего, кроме хлеба, найти не удалось, проводил нас в трапезную архондарика.
Кстати, перед тем, как отправиться на трапезу, мы получили радостное известие от Алана - он нашёл свой паспорт! Как он потом сам рассказывал, решил не отчаиваться и прочитать правило на такой случай, которое рекомендовал, кажется, Тихон Шевкунов. И после правила рука сама наткнулась на что-то твёрдое в верхнем кармане рюкзака!
В трапезной было тепло, сухо и уютно. Дима вызвался помогать накрывать на стол и минут через пять вынес полный поднос стопок с узой. За ним вошёл монах и раздал лукум. После этого он принёс нам ту коробку с хлебом и ушёл готовить травяной чай... Какой же это был прекрасный ужин! Казалось, что более вкусной еды мы в жизни не ели! Вернулся монах с подносом чая, раздал чашки и сел рядом с нами, стал рассказывать о своей жизни в монастыре, о католиках и православных, о греках и русских, о болгарах и сербах. Сказал, что его зовут Георгий и что он с юности интересуется русской культурой. Поведал истории, которые случались с ним в монастыре, поделился своим взглядом на католичество. Замечательная получилась беседа! Настоящий подарок в конце нелёгкого дня! После трапезы монах Георгий повёл нас в монастырь и показал просторную комнату кроватей на 40, где мы провели грядущую ночь. Напоследок дал наказ не впускать чёрного кота, который очень любит забираться в кельи паломников и спать у кого-нибудь под одеялом.
Длинный день закончился. Впечатлений было масса! Все были счастливы, но самое чудесное - что с какого-то момента этого неожиданного путешествия появилась полная уверенность, что Господь не оставит и устроит так, как нужно. Почему? Да потому что иначе и быть не может. Наверное, осознание этой мысли и стало главным плодом этого дня. На руку сыграл и контраст с предыдущим, когда мы сразу решили не заморачиваться и отдаться на Волю Божию и всё у нас получилось.